*для увеличения кликните на фото

Поездка в Англию

Хорошо иметь в паспорте 5-летнюю визу в Англию. В любой момент можно сесть на самолет и полететь в Туманный Альбион. Впрочем, я именно для этого и сделала себе такую визу, зная, что в течение этих лет она мне неоднократно понадобится.

Правда, первая часть тура проходила не совсем по прямому маршруту. Поскольку я везла в Англию двух собак, а ввезти собак в Англию можно на машине при помощи парома через Ла-Манш, либо напрямую самолетом, но только карго, даже если покупаешь билет и летишь с собакой одним рейсом. Но при этом цена за перевозку собаки была несравнимо большой, чем обычный человеческий билет. Довольно долгое время я потратила на то, чтобы выяснить все вопросы, касающиеся провоза в Англию собак, и поняла, что самый лучший способ – это машина. И очень кстати была сделана годовая шенгенская виза. Потому что летела я с собаками рейсом Москва-Брюссель.

Собаки были – моя англичаночка Либби, которую я еще как только ее купила, запланировала повязать в Англии, и 5-месячный щенок колли, которого надо было отправить в Англию к его новым владельцам.

Проблемы и приключения начались еще в аэропорту Шереметьево. Придя в службу ветеринарного контроля аэропорта, и, предъявив им справку, я спокойно стала ждать, когда мне ее поменяют на международную, с которой собаки вылетают из Шереметьева. И вдруг – У вас справка не правильно оформлена, я не дам вам разрешение на выезд – сказала мне ветеринарная служащая. Как, что, почему?! Выяснилось, что в справке была пропущена строка – сколько времени мой регион неблагополучен по бешенству. Там ничего не было написано. Ветврачи в нашей Подольской ветстанции не заполнили эту строку, ну а я не стала вдаваться в детали и не глядя, положила справку в сумку.

Никакие просьбы и уговоры не помогли, вердикт – справка неверно заполнена, все подмосковье неблагополучно по бешенству, выезд не разрешу.

Что же делать? Я вышла из комнаты ветконтроля. Самолет через полтора часа. Лететь хоть в Химки за новой справкой уже не успеть. И вот вижу мужчину, катящего на тележке огромный бокс с щенком колли. Мы поздоровались. Он пошел оформлять справку. Через пару минут вышел и говорит – справку не дают, сказали, что не так оформили. Я схватила его справку и – о! Точно такая же ошибка, как и в моей! Надо же, какое совпадение! Что же делать! Эх, надо пробовать прорваться. У меня еще была на Либби международная белая ветеринарная справка. Может прокатит?

Пошли к стойке регистрации в терминал F. Оглядела регистраторов, и решила пойти к молоденькому юноше. Показываю свой паспорт, предъявляю собак, говорю, что собаки заблаговременно забронированы. Юноша кивает головой, да-да, все верно. - Вы у ветеринара были? – Конечно, отвечаю, мы же не в первый раз летим, все оформили. Он опять одобрительно кивает головой и вешает бирочки на чемодан и боксы с собаками. Неужели пронесло? Я оплачиваю собак, и не могу поверить своему счастью, не успокаиваюсь до сих пор, пока пришедший грузчик не увез боксы с собаками на погрузку. Уф! Слава Богу! Собаки в самолете!

За что люблю наш Аэрофлот больше других авиакомпаний? За вкусную еду в полете. Кому-то это покажется смешным, ведь не ресторан, но на мой взгляд, питание в Аэрофлоте во время полета намного лучше, чем где-либо еще. Возможно, в бизнес-классах совсем другая еда, не знаю, я говорю про обычный экономический. Кажется, что все, как только самолет взлетает, сидят в ожидании разноса напитков и еды. Сперва напитки. Кому соки, кому простой воды. Как-то так сложилось, что в полетах я пью только томатный сок. Только томатный! И никакой больше. Несмотря на то, что в обычной жизни покупаю совершенно разнообразные.

Потом пришла очередь горячих блюд. Рейс утренний, и на борту в меню был омлет. Довольно вкусный, толстенький кусочек. Булочки, конфетки, пачка сливочного маслица, ветчина, сыр – полный и сытный завтрак. Затем кофе, чай. И оставшееся время до посадки кто спит, кто читает, кто смотрит фильм в своих ноутбуках.

Три с половиной часа полета – и вот самолет приземляется в Брюсселе. Прохожу паспортный контроль.

- Какая цель вашей поездки? – спрашивает таможенник.
- Я транзитом, я еду далее в Англию, у меня с собой собаки.
Кивок головой и штампик в паспорт.

Получаю чемодан. Жду собак. Их все нет. Иду к стойке информаторов, спрашиваю, где собаки с московского рейса. Сейчас привезут – отвечают мне. Жду. Через 5 минут очень бережно на большой каталке везут две клетки с собаками. Я смотрю – с ними все в порядке, Либби крутится, увидев меня, хочет выйти, колленок прислонился к решетке и поглядывает в дверцу. Мне помогают переложить боксы на мою тележку, помогают привязать их друг к другу резинами, под конец желают приятного пути. Эх, нам бы таких вежливых и внимательных служащих в наших аэропортах!

Выхожу из аэропорта, набираю СМС Виктору. Он наш русский парень, живет в Лондоне. Через пару минут ко мне подходит молодой мужчина, мы здороваемся и идем к его машине.

Два с половиной часа езды через Бельгию и Францию пролетели незаметно. Промелькнул за окном Брюгге, вспомнилась юность и международные соревнования по плаванию в 1995 году. Виктор – замечательный собеседник, с ним легко и комфортно в общении. Мы поговорили обо всем, о собаках, о работе, о своей жизни. Виктор – бывший артист балета. Впрочем, почему бывший. И сейчас иногда танцует, правда, недавняя операция пока оставила его вне сцены.
Заехали в припортовый французский Ашан. Виктор накупил колбасок, обычного французского столового вина. Я тоже взяла себе бочонок. Некоторые продукты дешевле купить во Франции.

Я знаю, что все с собаками, кто ехал из России, едут в Англию через порт Кале. Мы же поехали через Дюркерк. Почему – так короче путь, - ответил Виктор. Приезжаем рано, до парома еще есть время, но можно въехать в зону и подождать там. Проезжаем контрольный пост. Показываем документы, свои паспорта. Таможенник видит в машине боксы с собаками. Просит на них паспорта и достает сканер для сверки чипов. Я сканирую Либби, он открывает ее английский паспорт, сверивает чип. Кивает головой, листает паспорт дальше. И тут – о, блин!

- У вас в паспорте ошибочка – обработка от глистов проставлена на странице обработки от блох.
Надо сказать, что такую ошибочку допустили английские ветеринары еще при отправке Либби ко мне в Москву. Ну и после этого на той же странице также продолжали ставить отметку другие – уж раз кто-то начал...

- Ну это же мелочь, какая разница где стоит штампик?
- Нет, нет, надо поставить правильно.
Виктор хорошо говорит по-английски и все разговоры ведет сам.
Французский таможенник открывает русский паспорт колли, сверяет чип, и говорит:
- Собака из России, я не могу пропустить ее.
У меня широко открываются глаза. Как? Тесты на бешенство ведь отменены!

Виктор разворачивает машину и мы едем в офис, стараясь решить это недоразумение. Однако там же средних лет мадам говорит нам тоже самое, показывая через стойку на компьютере текст, который мы плохо видим, и не можем прочесть, что именно там написано. Однако она доказывает, что собаки из России должны иметь тест на бешенство. Собаку с английским паспортом она может пропустить. Только переставить штампик на нужную страницу надо. Но вторую собаку – нет, никак. Мы можем поехать в Англию только с одной. Что делать со второй? Она не знает, но мы можем оставить ее во Франции. Ничего себе, однако!

У Виктора – это первая поездка через Дюркерк с собаками в машине в Англию. Из Англии он вывозил больших собак по просьбе знакомых пару раз. И от меня с удивлением узнал, что вывести собаку из Англии можно без проблем самолетом, обычно, с сопровождением, не карго. Он многократно спрашивает меня, уверена ли я, что не нужны тесты для российской собаки. Да! Да, и еще раз да!

Мы едем там же в припортовое местечко, где есть ветеринарная клиника. У меня идея – поменять паспорт для колли на французский. Поскольку я слышала, что так делали. Да и для Либби в ее паспорте переставить штамп в нужное место.

Приезжаем. Стоим в очереди. Привезли на вакцинацию помет стаффордшириков. Процедура долгая. Каждому надо поставить чип, сделать вакцинацию и выписать паспорт. Ветврач не торопится. Все делается медленно и без суеты.

Наконец Виктор объясняет причину нашего прибытия. Ветеринар без проблем ставит в паспорт Либби штампик на нужную страницу. В задумчивости листает паспорт колли.

- В паспорте нет времени глистогонки и обработки от клещей. Могут ваши ветеринары подтвердить, что они сделали это и в какое время. Как подтвердить? По факсу.

Мы выходим в коридор. Хорошо, что французы ничего не понимают по-русски! Звоним заводчице колли, объясняем ситуацию. В России же могут все! И паспорт щенку она выправляла сама, имея печать какой-то московской частной ветклиники. Через какое-то время по факсу приходит на английском текст, что да, такой-то собаке действительно сделана обработка от клещей и блох в такое-то время. Подпись, фамилия «врача».

Ветеринары сверяют печать на факсе с тем, что стояло в паспорте, сверяют подпись, оформляют щенку новый французский ветеринарный паспорт Евросоюза.

Мое повествование уложилось всего в несколько строк. Однако наше пребывание в ветеринарной клинике продолжалось почти 5 часов. Мы опоздали, конечно, на свой паром, пришлось переоформлять билеты на другое время. И то из-за всей этой волокиты к последнему в этот день парому мы подъехали почти впритык.

Опять таможенный контроль, сверка чипов и паспортов. Таможенник понимает нашу ситуацию, советует русский паспорт никому не показывать, ставит в документах отметку о разрешении на выезд. На лобовое стекло машины вешается наклейка -«Животные в машине». Снимать ее нельзя. В мой паспорт ставится штамп о выезде из Еврозоны. Подъезжаем к уже британскому посту. На собак не смотрят, смотрят в мой паспорт, спрашивают о цели приезда в Англию. Виктор отвечает, что мы друзья, и я еду со своими собаками на выставку. Нет, нет, мы просто друзья, у меня собаки, у него собаки, мы друзья именно в этих интересах. Обратно он тоже меня повезет таким же путем? Да, конечно!

Регулировка движений автотранспорта четкая. Пропускают один ряд, другой, потом мотоциклы, грузовики. Направляют колонны машин на нужный этаж. Въезжаем. Собак придется оставить в машине. Разгуливать по парому им нельзя. Виктор оставляет приоткрытыми окна, я глажу собак, даю им воды, они спокойны, устраиваются поспать – мы хорошо нагулялись с ними около ветеринарной клиники.

Мы идем по кораблю, Виктор проводит меня на небольшую экскурсию по парому. Красота!

Кто отдыхает, кто читает, кто решил перекусить , кто идет в зал игровых автоматов, кто просто спит. Мы устраиваемся в тихом уголочке, достаем свои ноутбуки и пытаемся выйти в инет через корабельную сеть Вай-фай. Связь очень плохая. Немного посидев за компьютером, Виктор отправляется немного поспать – сегодня у него был ранний утренний подъем, да ехать еще далеко.

А мне не давала покоя мысль, почему не хотели пропускать собаку из России? Ничего не могло прийти в голову кроме мысли о том, что просто неинформативная служба в Дюркерке и неправильно они трактуют новое положение.

Два с половиной часа, и вот объявляют о приближении к английскому порту. Народ поднимается с кресел, диванов и спускается к своим машинам. Я бужу Виктора, что оказывается нелегким делом, к его машине мы приходим одни из последних, уже открывают ворота и мы выезжаем по трапу на английскую землю.

Проезжаем какие то 100 метров, машину останавливают. Просят показать ветпаспорта. Протягиваю английский и французский паспорт. Девушка смотрит, делает себе какие то отметки, возвращает паспорта назад. Мы едем далее, но недолго, снова тормозят нашу машину. Опять просят предъявить ветпаспорта. Я протягиваю паспорт Либби и паспорт колли и не заметила, что протянула русский, а не французский. Проверяющий взял паспорта и отошел с ними. И тут я заметила свою оплошность.

-Виктор, что делать, а? Я русский паспорт по ошибке им сунула.
-Не волнуйся, ответил он.

Через какое-то время приносят нам паспорта, спрашивают о цели моей поездки в Англию, кивают головой и пропускают. Русский паспорт приняли как вполне нормальное явление! Мы садимся в машину, время уже 10 часов вечера, а путь долгий, Виктор старается ехать максимально быстро, насколько позволяют скоростные режимы.

Мне непривычно ехать с левой стороны и не имея перед собой руля, да еще и по левостороннему движению. Левая сторона – самая медленная. Обгоняющие переходят на полосу правее. Однако через какое-то время и к этому привыкаешь. Хотя когда уже порядком уставший Виктор предложил мне сесть за руль, я отказалась наотрез. Нет, на такой подвиг я не способна, да и еще машина –автомат. Я же привыкла к механике.

Езды еще практически почти 5 часов. По телефону созвонились с владельцами колли, продиктовали им адрес моего отеля. Пара остановок на автозаправке, чтобы выпить крепкого кофе, и вот мы прибыли в мой отель в уютном английском городке Browhills.

Владельцы колли уже ждали нас, мы передали им собаку, документы, Виктор им объяснил, почему у него 2 ветеринарных паспорта, чем очень развеселил англичан. Они уехали, он отнес мой чемодан в номер и уехал домой. Ехать ему было 2 с лишним часа, он жил в пригороде Лондона.

По местному времени было 3 часа ночи. Если добавить к этому времени разницу с Москвой в три часа, то понятно, какой длинный у меня выдался день. Я легла спать. Но спать пришлось недолго – через 2 часа меня разбудил звонок от мамы – Ира, как дела, ты доехала, все нормально?

В Москве ведь 8 утра, утро дома давно началось, моя мама и решила уточнить какие у меня новости.

- Мама, - отвечаю, - тут 5 утра, я только 2 часа назад легла спать.
- Ой, прости, прости, я не подумала, спи, спи.

Я заснула опять и проспала как убитая практически до 10 английских часов утра.

Позавтракав в отеле, и погуляв немного с Либби, я стала ждать встречи с владелицей известнейшего английского питомника «Линдридж» с миссис Анжелой Хаккет. Отель был выбран специально недалеко от ее дома. И ровно в оговоренное время в 12 часов она подрулила к моему отелю.

Мы поехали к ней домой. Вязка не получилась, увы, видать было еще рано.

- Мы попробуем завтра, - сказала она, и предложила мне поехать на шопинг в магазин. Ну раз приглашают, чего бы не поехать.

Мы походили по большому магазину, я купила себе кофточку, джинсы, новые туфли для ринга, Анжи (как она просила ее называть) тоже прикупила пару кофточек. Потом мы посидели в магазинном кафе за чашечкой кофе. Затем мы вновь поехали к ней домой. Назначили встречу на завтра на то же время, и Анжи спросила, что бы я хотела посмотреть. Наверное собачьи магазины, хочется что-то собакам купить интересное. Ок, сказала она, я повезу тебя завтра в большой супермаркет для животных.

Напоследок она в большую миску уложила огромные куски куриного мяса – ужин для Либби, - сказала она. Либби порции хватило не только на ужин, но еще и на завтрак.

На следующий день мы поехали в большой супермаркет. Я накупила всякой мелочи для моих собак. Мячики, мисочки, вкусняшки, дезенфектант для питомника. Чемодан порядком отяжелел, и видимо, перевешивал допустимую бесплатную норму. Эх, ладно.

В Англии очень много круговых движений. Дороги между городками порой очень узкие, даже двум машинам разъехаться бывает затруднительно.

С вязкой опять не получилось. Мы начали волноваться. Видимо, Либби поздняя, и ее сроки еще не наступили. За вкусным ужином, на десерт которого была клубника со сливками, мы приняли решение – пробуем еще и завтра, но в любом случае Либби останется в Англии, чтобы вязаться до конца.

Приехав в отель, я связалась с Виктором, оговорили время, в которое он приедет за мной. Он посочувствовал, что ничего с вязкой не получилось, и предложил мне помощь, если понадобится, вернуть мне Либби в Москву. Да, действительно, а как ее вернуть-то?
На следующий день мы с Либби прогулялись по городку, сделали несколько фотографии, одну из них – Либби под британским флагом на родной земле. Замечательная получилась фотография!

Как и следовало ожидать, вязка опять не получилась. Эрик рвался в бой, но Либби огрызалась.
Руку на пульсе держали и мои заводчицы – Линда МакЛарен и Анжела МакЛарен-Марсон, одна из Шотландии, другая из Лондона. Решение оставить Либби в Англии они также поддержали.

Я оставляла Либби в доме совершенно спокойно. Я видела, как живут собаки. В доме, в большой гостиной постоянно жили две пожилые суки, которые вполне нормально приняли Либби, а очаровательная Lindridge Dawn Mist все время сидела у меня на руках. Мы шутили, что мы обменяемся, и я заберу ее с собой в Москву.

Анжи показала мне также новорожденных щенков от ее черной, очень хорошей суки. Папа был Эрик. Я пыталась понять, зачем она опять делает вязку сплошного окраса с черным (а мама тоже была от подобной вязки), когда двое щенков были с браком по окрасу, но так и не поняла.

Я постеснялась делать фотографии в доме и в питомнике, но хочу сказать, что мне показали всех собак, мы все с ними пообщались на придомовой лужайке, поиграли в мячик. В дальнем углу сада строится новый домик для собак или щенят, наподобие наших деревянных бытовок.

Либби я забрала с собой в отель, чтобы еще одну ночь не расставаться с ней. Рано утром приехал Виктор, спустил вниз мой порядком отяжелевший чемодан, приехавшая Анжи с любовью взяла Либби на ручки, и мы тепло попрощались.
Было решено, что мы свяжемся, как только Виктор выяснит вопрос, когда ему надо будет приехать в Москву, чтобы и привезти мне Либби.

До парома еще есть время, и мы, как было предварительно договорено, заехали в Лондон к Анжеле МакЛарен.

Всего на полчасика, ведь не могла я не заехать, хоть немного не пообщаться. За вкусным морковным пирогом – национальное английское блюдо, как сказал мне Виктор, Анжела предложила мне приехать в Лондон вновь через две недели, остановиться у нее, никаких гостиниц!

- Мама тоже приедет, и мы все поедем в Малверн на Чемпионат. Там и Либби заберем.

Решение пришло мгновенно. Конечно, это будет самый лучший вариант, посмотреть на Чемпионат, раз уж не удалось из-за задержки моего паспорта в визовом отделе съездить на Крафтс в этом году, да и встретиться со своей заводчицей тоже надо в конце концов!

И тут звонок от Анжелы Хаккет – Либби повязалась!
Ну вот, хорошая новость!

Мы попрощались, и поскольку время уже поджимало, Виктор рванул к проливу.
 

И вновь паром, затем мы едем по кусочку Франции, плавно переходящему в Бельгию. В километрах 100 от Брюсселя мы попадаем в пробку, как потом выяснилось – из-за дорожных работ сузили до одной полосы значительный кусок дороги.

Виктор начал с волнением поглядывать на часы – ему надо успеть вернуться на последний в этот день паром.

Вновь движение по всем полосам, Виктор жмет на газ. Мы влетаем ко входу в мой отель, прямо напротив здания аэропорта, быстро выгружаем мой чемодан, и тепло, но очень быстро прощаемся. Мы очень рады обоюдному знакомству. Виктор прыгает в машину и срывается с места. Но на последний паром он все равно не успевает – опаздал практически на 5 минут…

Шикарный, и надо сказать, не дешевый отель прямо напротив входа в аэропорт я выбрала не из прихоти пошиковать. Это для меня совсем не имеет значения. Я совершенно не ориентируюсь в чужих странах, а в этом случае совершенно не придется куда-то ехать и спрашивать дорогу. Проснулась утром, позавтракала, перешла с чемоданом дорогу, и вот – стойка регистрации на Аэрофлотовский рейс.

- А где ваша заявленная собака, - спросил меня молодой человек на регистрации.
- Полетит в другой раз, - ответила я. А что я могла еще сказать?

Самолет, стюардессы, традиционный для полета томатный сок, вкусный завтрак, или уже обед с жареной картошечкой. Кому как, а мне – вполне достаточно.

Печальное известие застало меня дома. За пару дней до моего приезда совсем слегла Сонечка. Она была еще вполне ничего до моего отъезда, ела, гуляла, но в мое отсутствие очень резко наступило ухудшение состояния. Две операции, в прошлом году и в марте пришлось ей пережить. Я надеялась, что она проживет все же дольше, но судьба отмерила ей только 11 лет…
На меня она только покосила свои глазки, моргнула пару раз, и хвостиком, который был у нее постоянно в движении, даже не пыталась повилять… Я поняла, что это – конец. Через день ночью ее не стало…

Но жизнь продолжается. В связи с Олимпиадой в Лондоне, были пущены дополнительные рейсы Аэрофлота, и выбрать билет на нужные мне дни не составило никаких проблем, да и цена была очень даже нормальной.

Мы переписывались с Анжи, которая каждый день давала мне письменный отчет о Либби. Они вязались нормально три раза, и мы очень рады, что это усилие, хоть и не без потерь, не пропало даром.

С Линдой и Анжелой также беседовали в он-лайне на фейсбуке, Линда была очень рада, что наконец-то мы встретимся. Они с Анжелой разработали целую программу развлечений моего пребывания в Лондоне.

И вот вновь аэропорт, чемодан с подарками, томатный сок, даже два стакана.

Рейс утренний, стоит замечательная погода, самолет прилетает в Хитроу, пролетая низко над всем Лондоном. Неописуемая красота, которая так меня завораживала, что я даже не додумалась достать фотоаппарат, чтобы запечатлеть такую красоту. Темза, Биг-Бен, жилые кварталы, отчетливо видны парки, корты, великолепный огромный стадион. Лондон ждал олимпиаду.

Линда ждала меня прямо напротив выхода прилетающих. Анжела в машине ждала наверху у парковки. Мы сели в машину. Я то думала, что мы поедем сперва домой чтобы переодеться для дальнейшей программы, о которой меня заранее предупредили, но оказалось, что мы едем в магазин.
 

- Ирина, ты хочешь в магазин?
Что-то они все предлагают покататься по магазинам, - подумала я. Неужели они думают, что в России абсолютно ничего нельзя купить?

Ну ладно, магазин, так магазин.

Привезли меня в элитный магазин Харадс. Жаль, что там нельзя было фотографировать. А было что – весь представленный на прилавках великолепный шик. Сперва Линда и Анжела пошли в отдел сумок. Забыла вот фирму. Долго смотрели, выбирали. Но то, что вроде Линде хотелось, не было. Предложенные другие ей не понравились.

Так и ушли, ничего не купили.

Пошли в отдел часов. Ролекс – известнейшая фирма. С первого взгляда видно, что они не для простого обывателя. А для людей очень даже состоятельных. Минимальная цена на дамские Ролексы, которую я увидела, была 5 000 фунтов. Максимальная - 200 000. Линда долго приценивалась, примеряла то одни, то другие часики от 7000 до 9000 фунтов, обсуждала с консультантом те или иные качества, долго спорили с Анжелой, что красивее – с позолоченным или серебристым циферблатом.

Как и с сумками, ничего не купили. Я правда, так и не поняла – всеръез они присматривались и приценивались для того, чтобы все же купить их в следующий раз, или это было просто так – померить, поболтать с консультантами.

На последнем этаже располагался ресторан, игровые комнаты для детей, а также зоомагазин. Цены на товары были намного выше, чем в обычном. А за стеклянной витриной сидели щенки.

В одном – французская бульдожечка с йорком. Цена бульдожки 2600 фунтов, йорочки 1800. В соседнем вольерчике – так и не поняла кто. Вроде были похожи на наших стаффиков. Цена – 1200 фунтов. И хотя щеночки лежали на мягеньких красивеньких матрасиках, имели игрушки, стояла водичка, зрелище было жалостливое. Цена, конечно, шокировала. И было не известно, с документами щенки или нет. Правда, 50 % магазин при продаже забирает себе.

Мы вышли из магазина, и сели в машину, которую поставили на одной из платных подземных парковой. Надо сказать, что в Лондоне практически все машины оставляют только там. Иначе на улицах будет просто невозможно проехать. Жаль, у нас это просто нереальное воплощение. 

-Мы едем в кеннел-клуб, сказали мне мои заводчицы, и, остановившись в другой подземной парковке, вышли из машины. Мне еще ранее они написали, что там введен дресс-код – никаких джинсов. Поскольку я не думала, что мы поедем оттуда прямо из аэропорта, я прилетела в джинсах. Пришлось доставать костюмные брюки из чемодана и переодеваться там же, на парковке, стоя за огромным джипом Анжелы.

Весьма скромная вывеска на здании.

Но как только открывается дверь, понимаешь, какая красота находится внутри. Сразу у входа нас встретил - как вы думаете, кто? Конечно, это был английский кокер-спаниель, вернее, его скульптура.
 

Красивая стойка ресепшен, на стене висит список президентов кеннел-клуба всех времен.

Мне объяснили, что люди очень любят приходить сюда пообщаться, посидеть, отдохнуть, почитать книги. Я начала им говорить, что наш кеннел-клуб совсем другой. Что народ в нашем кеннеле стоит в душных очередях, порой часами, чтобы сдать документы или записать собак на выставку. Оказалось, что такой офис у них тоже есть, но находится он в другом месте. А это – место общения и отдыха.

Мы пошли вверх по этажам. Это просто настоящий музей! На стенах висят великолепные картины с изображением собак, на окнах статуэтки. У лестниц на стенах старинные фотографии, с выставок, фотографии известных лиц в английской кинологии. Мебель – шикарная, в духе английской аристократии.

Мы расположились в креслах около барной стойки на третьем этаже.
 

Бармен услужливо принес нам заказанные напитки и орешки. Как оказалось – это было предисловие к обеду. Там есть и ресторан.
 

Люди приходят пообщаться, вкусно покушать. Кроме нас никого не было, а обычно собирается до десятка и более человек каждый день. Просто пятница, а в субботу многие на выставках, и люди готовят собак. Анжела сказала, что очень любит бывать здесь Эд Симпсон, но он уже очень старенький, и часто плохо себя чувствует, поэтому увидеть его уже здесь можно не часто.

И вот нас позвали в зал. Предоставили круглый столик у окна. Принесли меню. Все, как в ресторанах. Лакей разлил по бокалам красное вино, принял заказ. На стенах также висели картины. Прямо над нашим столом висела картина 19 века. И цена на нее составляла 200 000 фунтов.
 

Я заказала ягненка, мясо оказалось нежным и вкус восхитительным. На сладкое нам принесли фирменный пирог английского кеннел-клуба. Все тарелочки были помечены знаком английского кеннела, салфеточки тоже имели этот вензель.
 

За неспешным обедом и беседой прошло время незаметно.

Мы спустились на первый этаж, и Анжела повела меня в одну из комнат, где стояли значительные кинологические награды. И на самом почетном месте, конечно, кубок Бест Ин Шоу Крафтс! Все знают, что этот кубок не вручается победителю, он стоит с ним на пьедестале, и после уносится обратно. А победитель получает его маленькую копию.
 

На почетном месте лежала книга гостей. Мне пришлось оставить там свой автограф.
 

Пошли в другую комнату. Видно было, что она была на уборке или смене экспозиции. Третья дверь – библиотека.
 

Вот стойка с книгами по группе гундог. А вот и книжки про наших любимых спаниелей.
 

Замечательная получилась экскурсия!

Затем мы поехали домой. Анжела жила в одном из самых дорогих Лондона. Трехэтажные таунхаузы на несколько семей. Одна семья занимала весь, скажем так, подъезд. И все три этажа были в их распоряжении. Кухня на первом, откуда выход в садик, небольшой, но очень уютный с искусственной травой. Кто как себе садик устроит – таким он и будет. На втором этаже гостиная с телевизором, гостевая спальня, где останавливается Линда, а также спальня Анжелы и ее мужа. На третьем – еще гостевая комната, куда поселили меня, а также находилась спальня девочек. И еще выше было такое маленькое чердачное, можно сказать, помещение, откуда можно было выйти на балкон. Это место оборудовали под компьютерную комнату. Впрочем, компьютеры были практически на всех этажах.
 

В удобной кухне мы сидели и общались на собачьи, понятное дело, темы. Вскоре по моей просьбе приехал как уже старый знакомый Виктор, и беседа с его помощью пошла более легко и разнообразно.
 

Время пролетело незаметно, и наступил уже вечер. Девочек – дочек Анжелы - уложили спать, да и мы простились и разошлись по комнатам.

На следующий день после завтрака мы поехали в гости к Майклу Паркинсону, который за месяц до описываемых событий судил нашу Национальную выставку. Он большой друг семьи МакЛарен. Мы пообщались, поели вкусный ланч, поиграли с щеночками.
 

Очаровательные три черные девчушки! Трудно было даже сказать, которая лучше. Все же через какое-то время я начала их различать, и сказала, что вот эту я бы с удовольствием забрала.
 

Майкл рассмеялся, и сказал, что именно эту суку он оставляет себе. И вот такое фото на память.
 

После этого мы поехали в элитный клуб, куда Анжела водит на развивающиеся занятия своих дочек. Старшая Амелия ходит в бассейн, а младшая Изабелла пока развлекается в игровой комнате. Также девочки посещают другие группы, в которых проходят занятия, в соответствии с их возрастом.

Жизнь в Лондоне дорогая, но именно из-за детей, чтобы дать им хорошее образование, Анжела с мужем Ианом оплачивают дорогой колледж, этот частный клуб. Пока дети не вырастут, и не получат хорошее образование, они будут жить здесь, а потом хотят уехать куда-нибудь в глубь Англии, в провинцию, как сказали бы у нас, где более спокойная, и не такая дорогая жизнь. За свою квартиру в таунхаузе они могут выручить при продаже деньги, на которые, например, в Шотландии, можно купить целый замок с парком.

На следующий день – выставка в Малверне, чемпионат кокер-клуба. Накануне мы договорились выехать из дома в восемь часов. Однако вот, уже 8 утра, а моих заводчиц еще нет. Я уже начала нервничать, как вижу, не спеша спускается Линда, говорит, что Анжела тоже скоро и вновь поднимается к себе в комнату. Через пять минут спускается Анжела, открывает холодильник, берет бутылочки с водой, готовые сэндвичи, кладет все это в сумку, идет в туалетную комнату на первом этаже. Со второго этажа спускается в мелких бигудях Линда, через несколько минут из туалетной комнаты, тоже в бигудях, но уже крупных, выходит Анжела и говорит, что можно ехать. Садимся в джип мужа Анжелы, поскольку там полный бак бензина, и заправляться не придется. Так и поехали. Ехать два с половиной часа, по дороге во время движения жевали сэндвичи, запивали их минералкой, ели клубнику.

Конечно, мы немного опоздали к самому началу (ох уж эти мои неторопыги!). Я первым делом начала, конечно, искать Анжелу Хаккет. И вот Либби у меня на руках, дорогая моя девочка!
 

Чемпионат был посвящен 110-летию Английского кокер-Клуба.
 

И поэтому кроме экстерьерных рингов в программе был конкурс производителей, ну а самое большое впечатление произвел ринг Чемпионов, на который вышли все шоу-чемпионы, которых владельцы смогли привезти на выставку. Каждый был представлен зрителям и под аплодисменты совершал круг почета. Каждому потом была вручена специальная памятная розетка.
 

Я была рада вновь увидеть собак, которые являются либо родителями, либо предками моих собак. Чемпионы – они всегда Чемпионы, сколько бы лет им не было, они вызывают по-прежнему восхищение.

Я разрывалась, можно сказать, на части. Посмотреть ринг сук, ринг кобелей, поприветствовать знакомых, поговорить со старыми друзьями. Я рада была видеть Даяну Траверсо, Весну Петрович, Майкла Вилдмана, Катрин Жакье-Гравело, Нелли Брандерс, и, конечно, очень рада была тому, что на Чемпионат приехала Маша Гвоздева, и можно было хоть с кем-то поговорить по –русски. Иногда после ринга подходила к той или иной понравившейся собаке и просила владельцев ее посмотреть получше. Никогда в этом не отказывали.

В углу зала был накрыт шведский стол со всякими вкусностями, с тортами, где были выпечены фотографии чемпионов. Мы пили шампанское, ели клубнику. Короче, день был прекрасен и незабываем!
 

Коротко о выставке – суки мне понравились в основной массе больше кобелей, более ровное поголовье. Кобели понравились именно те, которые были представлены в открытом классе (т.е. класс чемпионов). Более младшее поголовье, за исключением некоторых единичных, как мне кажется, до них все же на сегодняшний момент не дотягивает. И я была очень рада, что этот класс выиграл отец моей Плюши – Bencleuch Bollinger, живущий ныне в Испании. В прошлом году на Чемпионате Мира в Париже он выиграл класс чемпионов, и вновь тут, на своей родине, подтвердил свой высокий класс.
 

Мне очень понравились черно-подпалые собаки. И суки, и кобели. У нас таких собак нет. И подготовка по шерсти – просто фантастическая!

Прекрасно смотрелись в своем классе сук-юниорок Маша Гвоздева с Машей – Black Mirage Style Of Mary, отобраны были в шестерку, но в расстановку не попали.
 

По идиотским причинам нельзя было выставить маму моей Маруси – Мирру. Маша показала ее Майклу Паркинсону, и она ему очень понравилась.

Еще в доме у миссис Хаккет мне очень понравилась ее рыже-белая чалая SH CH LINDRIDGE APRICOT DELIGHT (Lindridge Trooping Colours-Lindridge Ginger Snap). Она великолепно выглядела, и выиграла на выставке свой класс.
 

Чемпионат закончился, народ стал разъезжаться по домам. Поехали домой и мы, остановившись в небольшом ресторанчике рядом с Малверном, чтобы поужинать. На обратном пути к дому мы с Либби сидели в обнимку на заднем сиденье машины и дремали.

На следующий день с утра моросил дождик, младшая дочка Анжелы Изабелла закапризничала, и они решили не везти девочек в детскую комнату в клуб на занятия. Мы сидели за компьютером, смотрели фотографии с Чемпионата. К обеду дождик перестал и мы вышли на прогулку. Рядом с домом парк, в реке плавали утки, которых можно было кормить.

Ну а к вечеру после ужина мне надо было собираться. Я попрощалась с Линдой, девочками (Иан еще не приехал с работы), и Анжела повезла нас с Либби в аэропорт. Она оставалась с нами до тех пор, пока мы не прошли регистрацию, и не оформили Либби на погрузку. Надо сказать, что это была гораздо большая морока, чем при вылете из других стран.

Вылет почти в 12 ночи по Лондонскому времени. Я гуляла по магазинчикам в зоне вылета, покупая приглянувшиеся мелкие сувенирчики. Подумала о том, что так и не посмотрела Лондон, как мечтала. На это не было времени. Ну что же, это повод приехать в Англию вновь и не раз! Тем более, кроме Лондона есть очень много красивых мест. И надо обязательно выбраться в Шотландию – туда, где живет Линда. Там красивейшие места!

Жутко хотелось спать. Я так и не смогла перестроить свой организм к британскому времени. Он жил у меня по московскому.
Наконец посадка в самолет. Еле-еле сдержалась, чтобы не заснуть сразу. Я не могла не выпить томатный сок! Два стакана, пока хватит. Еще ведь ужин будет, подумала я и заснула.

Проснулась только тогда, когда самолет уже совершал посадку. 5 утра по Москве. Прибывающих рейсов практически нет. В терминале D с моего Лондонского рейса кроме бокса с Либби вынесли еще две клетки с собаками. Кого везли две другие пассажирки – я так и не разглядела.

Довольная Либби потянулась – видимо сладко спала во время полета, и, виляв хвостом, побежала на поводочке вперед.
Вот такая получилась у меня поездка в Англию, вернее две поездки, с новыми впечатлениями и знакомствами. Я очень рада, что судьба свела меня с Линдой МакЛарен. Огромное спасибо всей ее семье за теплый прием, за помощь и поддержку, и, конечно же, за прекрасных собак!

До встречи в Москве, Линда и Анжела!